Томас Хаммарберг, комиссар Совета Европы по правам человека, на "Эхе Москвы"
7 июля 2006 года
18.12 – 18.45
В эфире радиостанции «Эхо Москвы» - Томас Хаммарберг, комиссар Совета Европы по правам человека.
Эфир ведут – Ольга Бычкова и Лев Гулько.
О. БЫЧКОВА – 18 часов и 12 минут в Москве. У микрофона Ольга Бычкова и Лев Гулько. Добрый день.
Л. ГУЛЬКО – Добрый вечер уже.
О. БЫЧКОВА – Да, это вечер уже, но мы продолжаем наш дневной «Разворот», потому что в гостях у нас сейчас комиссар Совета Европы по правам человека Томас Хаммарберг. И хочу сразу сказать, что «Информационной программы «Эха» в большом ее формате не будет, а в ближайшие почти 40 минут мы будем беседовать с нашим гостем. Добрый день, господин Хаммарберг.
Л. ГУЛЬКО – Добрый день.
Т. ХАММАРБЕРГ – Здравствуйте, здравствуйте.
О. БЫЧКОВА – Итак, у нас есть много тем, на самом деле, очень много вопросов, и большое количество вопросов пришло на сайт «Эха Москвы» в Интернете. Вот Лев Гулько их как-то попытается классифицировать.
Л. ГУЛЬКО – Да, что мы обязательно конечно сделаем. Я бы напомнил еще номер нашего пейджера, куда вы можете задавать свои вопросы, те, кто нас сейчас слушает: 725-66-33 и 970-45-45 – это номер того телефона, куда вы можете сбрасывать свои SMS-сообщения, + 7 495 – код Москвы. Пожалуйста, это все открыто.
О. БЫЧКОВА – Ну а начать мы хотели с сегодняшних российских событий. В Государственной думе во втором чтении приняты поправки к закону о противодействии экстремизму, и много вопросов возникает и у российских депутатов, и у российских избирателей, у граждан по поводу этих поправок и этого закона, потому что экстремизмом теперь может считаться и политическая деятельность, если она направлена против чиновников, власти или представителей власти; и интересы средств массовой информации, вернее их непосредственная деятельность, затрагивается. Поэтому я хотела вначале задать вот какой вопрос нашему гостю. Отслеживается ли вообще принятие такого рода законов, законопроектов в разных странах, входящих в Совет Европы – законов, связанных с правами человека так или иначе; есть ли уже оценка российских методов борьбы с экстремизмом?
Т. ХАММАРБЕРГ – Ну естественно, сейчас во многих европейских станах ведется большая дискуссия по поводу того, как нужно бороться с терроризмом, и какие законодательные методы могут для этого быть использованы. Конечно, это очень сложная дискуссия, и мы следим за ней. Необходимо определиться в этом вопросе хотя бы с точки зрения эффектов террористической деятельности, например той ее части, касающейся религии, религиозных объединений или же экстремизма в целом. В принципе экстремизм – это абсолютно негативное и неприемлемое явление, особенно когда он направлен на разжигание ксенофобии в обществе, он абсолютно не приемлем, если он ведет к терроризму. Проблема заключается в том, что очень тяжело принимать законодательные акты в отношении экстремизма, потому что сам по себе экстремизм очень тяжело определить, что это такое.
О. БЫЧКОВА – Но иногда их бывает легко исполнять властям.
Т. ХАММАРБЕРГ – Ну, это смотря, о чем говорить, потому что если закон очень расплывчатый, не очень четкий, тогда существует большой риск, что этот закон может быть плохо использован, или злоупотреблять этим законом будут для того, чтобы наказывать и преследовать невиновных людей. Потому что мы безусловно не хотим возможности существования каких-либо законодательных актов, которые будут направлены против ординарных людей, имеющих свои какие-то убеждения.
О. БЫЧКОВА – Ну, можете вы как-то воздействовать на власть государств, где принимаются законы, которые, может быть, кажутся вам ущемляющими права обычных людей?
Т. ХАММАРБЕРГ – Вы знаете, в рамках Совета Европы было разработано большое количество различных конвенций, которые определяют те или иные юридические положения в странах, которые ратифицировали эти конвенции. Так вот, если принимаются какие-то законодательные акты, идущие в разрез с этими конвенциями, если та или иная страна, конечно, эту концепцию ратифицировала, тогда действительно мы можем обратиться к этой стране и высказать ей свое удивление и задать вопрос, почему такие акты были приняты.
О. БЫЧКОВА – Если говорить о России, то можно ли вспомнить случаи, когда такого рода обращения и удивления имели место?
Т. ХАММАРБЕРГ – Конечно. И это произошло совсем недавно, когда в России был принято новый закон о некоммерческих организациях и неправительственных организациях, в Совете Европы возникли вопросы. И тогда мы задали эти вопросы российскому правительству. Произошел обмен мнениями, обмен информацией и как вы знаете, Совет Европы сделал ряд рекомендаций. И для этого использовалась специфическая процедура. Совет Европы назначил эксперта, который изучил новое российское законодательство, представил свои выводы в Совет Европы, и на основании этой экспертизы было сделано заключение, Совет Европы сделал ряд рекомендаций российскому правительству по тому, что нам казалось, необходимо исправить в этом законе, и ряд из этих рекомендаций были внесены в закон, исправления были сделаны.
Л. ГУЛЬКО – Вы знаете, Александр, студент из Саратова, задает такой вопрос (этот вопрос пришел к нам на сайт): «Как вы считаете, - это в продолжение нашего разговора, - будет ли на саммите «Большой восьмерки» серьезным образом рассмотрен вопрос о демократических правах и свободах человека и гражданина? Какие реально действия лично вы, - обращается Александр к господину Хаммарбергу, - ожидаете от президента Российской Федерации после того, как этот вопрос будет поднят на встрече глав государств «Большой восьмерки?»
Т. ХАММАРБЕРГ – Вы знаете, я по-настоящему очень искренне надеюсь, что лидеры «Большой восьмерки» на саммите в Санкт-Петербурге уделят достаточное внимание вопросам прав человека. На мой взгляд, права человека – это очень важная тематика в современном мире. И конечно, безусловно, наверное, будут обсуждаться вопросы прав человека в Российской Федерации, но я также надеюсь, что будут обсуждаться вопросы соблюдения прав человека и в других странах «Большой восьмерки». На мой взгляд, настал момент задать вопросы президенту Бушу о методах соблюдения прав человека, в том числе методов борьбы с терроризмом, которые использовала и продолжает использовать Америка в последнее время.
О. БЫЧКОВА – Как, например, вы думаете, должна быть разрешена ситуация, если говорить об этой теме, которую вы затронули с так называемыми узниками Гуантанамо, людей, которые уже несколько лет содержатся без суда и следствия, как говорится в этом американском или таком западном международном заключении. Уже признали решение о том, что Верховный суд американский уже решил, что предложения президента Буша…
Л. ГУЛЬКО – Считать их отдельными заключенными – оно незаконно.
О. БЫЧКОВА – Да, оно незаконно. А какой выход должен быть тогда правильным и законным из этой истории?
Т. ХАММАРБЕРГ – Ну прежде всего, Верховный суд Соединенных Штатов подчеркнул, что такой метод, как существование баз в Гуантанамо не может признаваться законным методом борьбы с терроризмом и, по крайней мере, разрешением этой проблемы. И я лично считаю, что система, созданная в Гуантанамо – это просто на просто скандал. Потому что давайте посмотрим, что же произошло на самом деле. А на самом деле Соединенные Штаты Америки вне своей территории арестовали выходцев из более, чем 40 стран, поместили их в лагерь без какой бы то ни было возможности для этих людей опротестовать свое содержание или куда-либо пожаловаться на него.
О. БЫЧКОВА – Но это уже произошло, как теперь выходить из этой ситуации?
Л. ГУЛЬКО – Всех отпустить – например такой вариант есть.
Т. ХАММАРБЕРГ – Да. Тут все ясно. Лагерь нужно закрыть. Задержанных и содержащихся там людей нужно отпустить. А в том случае, если против ряда из них есть действительно свидетельства и доказательства о том, что они занимались незаконной деятельностью, тогда их нужно судить по нормальной системе, существующей в этих странах. Теперь вот еще такой момент. Вот те люди, которые находились в течение более 4-х лет в этом лагере в Гуантанамо, если против них ничего нет, и они не будут осуждены, у них есть полное законное право получить компенсацию за незаконное задержание.
Л. ГУЛЬКО – Еще один вопрос, который пришел к нам на сайт из Челябинска от Виталия Иванова, это еще одна тема, которую он поднимает: «Господин комиссар, - спрашивает Иванов, - ваша деятельность распространяется на защиту прав сербов, выгнанных из Косово, русских, родившихся в странах Прибалтики и лишенных гражданства сегодня, или вас сугубо, - подчеркивает господин Иванов, - интересуют вопросы нарушения прав человека в России? Может быть сначала нужно показать торжество прав человека на примере Европы?»
Т. ХАММАРБЕРГ – Как комиссар, я ответственен за работу и за состояние дел во всех 46-ти странах Совета Европы. И большинство из этих стран имеют меньшинства, которые живут на их территории, и права этих меньшинств должны безусловно защищаться. И в странах-соседях Российской Федерации проживают русские меньшинства, и их права, безусловно, нужно защищать, у них тоже есть права человека. И один из примеров, который приходит на ум в данном вопросе, – безусловно, ситуация русскоязычных меньшинств в Прибалтике. У них должно быть право на гражданство, у них должно быть право на обучение на родном языке. И конечно, это проблема, которой я буду заниматься, я буду поднимать этот вопрос.
О. БЫЧКОВА – Если говорить о меньшинствах, Лев, вот там у нас был интересный вопрос о том, в каком положении находятся сексуальные меньшинства в России.
Л. ГУЛЬКО – Да, это вопрос любопытный. Сейчас мы найдем этот вопрос. Вот. «Господин Хаммарберг, - спрашивает Павел Кравцов из Москвы, - предполагаете или вы поднять вопрос о защите прав представителей сексуальных меньшинств в России и добиваться от российских властей принятия соответствующих законов?»
Т. ХАММАРБЕРГ – Да, я знаю, что эти вопросы в последнее время поднимались в вашей стране, были проблемы, в том числе в связи с недавним запрещением гей-парада в Москве. Я уверен в том, что мирные демонстрации людей, которые борются за свои права, в том числе людей, которые принадлежат к сексуальным меньшинствам, борются за то, чтобы их права были признаны, должны разрешаться. И если люди, которые хотят организовать такую демонстрацию, подвергаются риску агрессии или чувствуют, что они не в полной безопасности находятся, то государство обязано защитить такую демонстрацию и предоставить защиту этим людям.
О. БЫЧКОВА – Прежде чем мы прервемся на несколько минут на кратких выпуск новостей, буквально в эту же тему вопрос на пейджер от Светланы Ивановны из Москвы, которая спрашивает: «Можно ли признавать экстремистами гомофобов, которые пытаются, например, как это было в Москве, разгромить клуб, и не дававшим геям провести свою демонстрацию?» Является ли гомофобия экстремизмом?
Т. ХАММАРБЕРГ – Мне кажется, что гомофобия – это безусловно негативное явление, потому что: что такое гомофобия? Это нетолерантность к людям, которые другие, которые не такие, как большинство, а любая нетолерантность сама по себе – это очень негативное явление.
О. БЫЧКОВА – Мы сейчас прервемся на кратких выпуск новостей., комиссар Совета Европы по правам человека Томас Хаммарберг вернется в прямой эфир «Эха Москвы».
НОВОСТИ
О. БЫЧКОВА – Итак, мы продолжаем нашу беседу в прямом эфире «Эха Москвы» с комиссаром Совета Европы по правам человека Томасом Хаммарбергом. У нас много вопросов, честное слово, и на пейджере…
Л. ГУЛЬКО – И в Интернете.
О. БЫЧКОВА – Да, «Эхо Москвы» в Интернете. Прежде чем мы вернемся к этим вопросам, не могу не задать вам вопрос вот на какую тему – смертная казнь. Как известно, Россия подписала соответствующий документ европейский о том, что она должна отменить смертную казнь, и вот сейчас она должна была сделать это окончательно, но сроки затягиваются, в России многие уже говорят о том, что… ну, скажем, не многие, потому что большинство все-таки за сохранение этой высшей меры. Говорят о том, что Россия может быть в конечном счете исключена из Совета Европы, если она все-таки не приведет свое законодательство и юридическую практику в соответствии с документами. Насколько это вероятно?
Т. ХАММАРБЕРГ – Это безусловно правда, что Совет Европы выступает полностью против смертной казни. И 45 из 46-ти стран Совета Европы официально законодательным путем отменили применение смертной казни. И в этой связи необходимо заметить, что и в Российской Федерации не применяется смертная казнь уже многие годы, существует мораторий, и де-факто безусловно смертная казнь не применяется. И когда я беседую с представителями российских властей (я безусловно это делаю), они говорят мне, что общественное мнение в России не готово к отмене смертной казни, что большинство населения, согласно опросу, придерживается того мнения, что смертная казнь должна существовать в российском законодательстве.
О. БЫЧКОВА – Надо выходить из Совета Европы?
Т. ХАММАРБЕРГ – Нет. Я так не думаю. Я надеюсь, что Российская Федерация придет к тому, что окончательно отменит смертную казнь. И в этой связи европейское общественное мнение было под большим впечатлением от того, что недавно произошло в вашей стране, когда террорист, оставшийся в живых после Беслана, был приговорен к смертной казни, моментально сразу же вышестоящие инстанции этот приговор смертной казни изменило в пожизненное заключение, и это безусловно было очень важным жестом, потому что таким образом государство и государственная юстиция показали, что даже самые страшные преступники не будет подвергаться этому бесчеловечному наказанию. Таким образом Российской Федерация еще раз продемонстрировала свою приверженность идеалам Совета Европы.
О. БЫЧКОВА – Но все-таки, сколько еще десятилетий Совет Европы готов ожидать, когда окончательно Россия отменит смертную казнь так, как она обязалась на самом деле сделать?
Т. ХАММАРБЕРГ – Вы знаете, я думаю, что стоит сказать правду, а правда состоит в том, что безусловно, Совет Европы не хочет исключать Россию из своих рядов, поэтому…
Л. ГУЛЬКО – Поэтому ждать будет долго.
Т. ХАММАРБЕРГ – Совет Европы хочет, чтобы Россия оставалась членом Совета Европы, но он надеется, что, оставаясь в рядах Совета Европы, Россия будет развиваться таким образом, чтобы продвигаться дальше по выбранному ей пути. И в том числе, мы надеемся, что в скором времени Россия все-таки отменит смертную казнь. Конечно, ситуация может абсолютно поменяться, если вдруг в России опять начнут исполнять смертную казнь, тогда, безусловно, ситуация кардинально и резко поменяется, в Европе совершенно по-другому будут к этому относиться, мнение будет резкое. Я хотел бы порекомендовать другое. Мне кажется, что очень важно сейчас начать большую кампанию по образованию граждан Российской Федерации для того, чтобы передать им очень важную мысль, что применение смертной казни вовсе не спасает от существующих проблем и, в том числе, не понижает уровень преступности, а совсем наоборот.
О. БЫЧКОВА – Но только не очень понятно, кто это должен делать в России, потому что большинство действующих политиков и представителей власти, как представляется, разделяет мнение о необходимости сохранения смертной казни – неправительственные те же самые организации правозащитные, которые вроде как могут заниматься таким образованием, обучением людей, находятся в сложном положении.
Т. ХАММАРБЕРГ – Но, во-первых, в Российской Федерации существуют, они есть, политические деятели, которые против смертной казни. Им нужно дать возможность по этому поводу выступать как можно чаще. Далее. Большинство неправительственных организаций, которые защищают права человека, безусловно являются противниками смертной казни, и нужно, во-первых, им тоже дать возможность выступить и помочь им представить правильную и обширную аргументацию против смертной казни.
О. БЫЧКОВА – То есть им должно помогать государство?
Т. ХАММАРБЕРГ – Да, я безусловно считаю, это так.
О. БЫЧКОВА – С этим проблема, я боюсь. Это касается не только смертной казни, на самом деле.
Т. ХАММАРБЕРГ – Тем не менее, мне кажется, что необходимо продвигаться вперед по этому пути. В данном случае очень неплохо было бы в России тоже показывать опыт других стран, членов Совета Европы, которые отменили смертную казнь, это тоже происходило не очень просто. И тем не менее, представляете, что 45 стран сегодня официально эту смертную казнь отменили.
Л. ГУЛЬКО – Вы знаете, вот есть любопытный вопрос, он как бы в продолжение темы о долготерпении, я бы сказала так; если говорить точнее, то о политкорректности. Андрей, IT-специалист из Москвы, спрашивает: «Уважаемый господин комиссар, не находите ли вы, что в последнее время политкорректность западных политиков по отношению к внутренней политике ВВП, - я цитирую, - больше напоминает малодушие? Что мешает той же Меркель, например, сказать, да, мы за газопровод, но Путин и его подельники… - в общем, плохие люди, я так, несколько сглаживаю, – …газ-то он вам не перекроет: сам без порток останется. Почитайте «Тараканище» Чуковского: еще немного, и воробья будет недостаточно».
О. БЫЧКОВА – Сложно пишет слушатель. Пытается провести вопрос.
Л. ГУЛЬКО – Про тараканище и воробья.
О. БЫЧКОВА – Ну ладно, бог с ним, с воробьем.
Л. ГУЛЬКО – Бог с ним, с воробьем, это для нас я читал.
О. БЫЧКОВА – Ну возможно, Меркель приведена только в качестве примера.
Л. ГУЛЬКО – Конечно, безусловно.
Т. ХАММАРБЕРГ – Ну прежде всего я не могу отвечать за политику других стран, и говорить за них я тоже не могу. Но я бы подошел немножко по-другому к этой проблеме. Я бы сказал, что, вы знаете, у нас в Совете Европы есть наши принципы, очень четкие принципы, касающиеся защиты прав человека, и эти принципы должны применяться во всех странах Совета Европы. Кстати, я считаю, что не должно быть двойных стандартов с точки зрения применения принципов прав человека. А вот европейское отношение к России, оно, вы знаете, немножко двойственное. Кстати, как, в общем-то, и к Соединенным Штатам Америки. И в Европе, да, существуют некоторые тенденции, в том числе и русофобские тенденции. Так же, как вы, наверное, знаете, что в Европе сейчас сильны и антиамериканские тенденции. Так вот, я считаю, что каждая страна должна… они должны судить и думать, исходя из реальной ситуации в этой стране, только из реалий. И это, между прочим, и есть самая главная составляющая прав человека – судить о стране и подходить к стране, исключительно исходя из того, как эта страна относится к принципам прав человека, и насколько она их уважает. Это и есть справедливость.
О. БЫЧКОВА – Поэтому России на сегодняшнем этапе многое можно простить.
Т. ХАММАРБЕРГ – Нет, нет, нет, я вовсе не считаю, что каким-то странам надо что-то прощать, а что-то не прощать. Мы все живем в обществе, в котором есть стандарты, и эти стандарты нужно уважать.
О. БЫЧКОВА – Ну что ж, на этом мы закончим. Томас Хаммарберг – комиссар Совета Европы по правам человека – был в прямом эфире «Эха Москвы». Спасибо вам.
Л. ГУЛЬКО – Спасибо.
Т. ХАММАРБЕРГ – Спасибо.